Взаимосвязь компьютерной зависимости и совладающего поведения в подростковом возрасте

Изучение проблемы взаимосвязи компьютерной зависимости и совладающего поведения подростков дает возможность понять механизмы возникновения и структуру компьютерной зависимости и, на основе этого, создавать комплекс методических рекомендаций по профилактике и преодолению данной зависимости в подростковом возрасте.

В своем исследовании компьютерную зависимость мы рассматриваем как вид девиантного поведения. Проблеме девиантного поведения посвящены как зарубежные, так и отечественные исследования: А.Ю. Акопова [6], З.В. Баерунас [111], Я.И. Гилинского [47], О.Ю. Ермолаева [111], Е.В. Змановской [54], И.С. Кона [76], А.Е. Личко [89], В.А. Петровского [ИЗ], Д.И. Фельдштейна [146], Л.Б. Шнейдера [163]. Ученые внесли вклад в исследование совладающего поведения: Р.С. Лазарус [82], С. Фолкман [178], С.К. Нартовой-Бочавер [99], Т.Л. Крюковой [79], А.Ю. Акопова [6], Т.М. Поповой [116], Н.А. Сироты [134], В.М. Ялтонского [166] и др.

Разработаны основные положения о феноменах «зависимость» и «ад-диктивное поведение»: Н.С. Курек [81], А.А. Ухтомский [145], В. Шабалина [159], Б.Д. Карвасарский [67, 68] и др. Осуществляются исследования влияния компьютерных технологий на человека: О.Н. Арестова [10], А.Е. Вой-скунский [36], Ю.Д. Бабаева [13], O.K. Тихомиров [143], А.Г. Шмелев [161], С.А. Шапкин [159], Ю.В. Фомичева [147], К. Янг [167] и др.

Однако вопрос о взаимосвязи совпадающего поведения и компьютерной зависимости в подростковом возрасте в настоящее время остается открытым, что подтверждает актуальность нашего исследования. К числу главных факторов, тормозящих решение этого вопроса, на наш взгляд, относится то, что оба феномена появились в психологической литературе недавно и устоявшиеся концепции и теории по данному вопросу отсутствуют. А также в научной литературе, нет единого признанного определения психологической зависимости. В результате действия перечисленных факторов современное состояние проблемы отличается отсутствием системности в видении самой проблемы, неразработанностью критериев ее оценки, далеко не полным раскрытием механизмов ее становления и развития и, как закономерный результат, отсутствием эффективных методических рекомендаций по преодолению и профилактике компьютерной зависимости в подростковом возрасте.

Исследование взаимосвязи компьютерной зависимости и совладаю-щего поведения подростков предполагает анализ двух вопросов: как пристрастие к компьютерным играм зависит от характера совпадающего поведения и в какой степени характер совпадающего поведения определяется склонностью к компьютерной зависимости подростков.

В рамках первого вопроса для нас интересными оказались работы И.В. Воеводина [35], Т.М. Поповой [116], Н.А. Сироты [134], В.М. Ялтон-ского [166] по изучению копинг-поведения подростков с химической зависимостью. Так, И.В. Воеводин, изучая копинг-поведение студентов в аспекте аддиктивных состояний, пришел к следующим выводам:

1. злоупотреблению алкоголем способствует предпочтение таких копинг-стратегии, как «компенсация» (вариант поведенческой сферы, предполагающий реализацию атарактической мотивации потребления — желания уйти от проблем, расслабившись с помощью алкоголя) и «покорность» (эмоциональная сфера, при столкновении с трудностями возникает состояние безнадежности), то есть отмечается более высокий уровень алкоголизации у лиц, склонных впадать в состояние безнадежности при возникновении трудностей и уходить от них с помощью алкоголя;
2. чем выше интенсивность употребления алкоголя, тем ниже предпочтение копинг-стратегии «альтруизм» (поведенческая сфера, выражается предложением поддержки в социальном окружении);
3. одним из факторов, способствующих формированию аддиктивного поведения, является неадаптивность копинг-стратегии (поведения, направленного на преодоление жизненных трудностей). «Соответственно, целесообразно основной акцент в профилактике студенческой алкоголизации сделать на дезактуализацию атарактической мотивации, при этом представляется перспективной переориентация на неаддиктивные формы отвлечения, ранее считавшиеся относительно адаптивными (погружение в любимое дело, осуществление давней, постоянно откладываемой мечты)» [35, с. 56].

Н.А. Сирота и В.М. Ялтонский изучали ведущие поведенческие стратегии у подростков с наркотической зависимостью. Они определили, что одной из ведущих поведенческих стратегий при формировании дезадаптив-ного поведения подростков является копинг-стратегия «избегание». Данная стратегия направлена на преодоление дистресса и его редукцию индивидом, который находится на более низком уровне развития. Однако копинг-стратегия «избегание» может носить адекватный либо неадекватный характер в зависимости от конкретной стрессовой ситуации, возраста и актуального состояния ресурсной системы личности.

Н.А. Сирота [135] установила, что в подростковом возрасте развиваются как базисные, так и ситуационно-специфические копинг-стратегии, определяющие формирование индивидуального совладающего поведения, которое по мере возрастания становится основой жизненного стиля личности. В результате проведенного исследования копинг-поведения трех контрастных групп подростков, НА. Сирота разработала три теоретические модели копинг-поведения подростков относительно их социального положения.

1.     Модель активного адаптивного функционального копинг-
поведения, основанная на результатах исследования здоровых социально-
адаптированных подростков, позволяет сформулировать исходные позиции
для проведения первичной копинг-профилактики психосоциальных рас
стройств, к которым должен стремиться превентивный процесс. При этом каж
дый из структурных элементов копинг-поведения как блока копинг-стратегий,
так и блока копинг-ресурсов, может являться «мишенью» превентивного
воздействия.

Активное адаптивное копинг-поведение включает в себя следующие основные характеристики: сбалансированное использование соответствующих возрасту копинг-стратегий разрешения проблем и поиска социальной поддержки; согласованность когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов копинг-поведения и развитость его когнитивно-оценочных механизмов; преобладание мотивации достижения успеха над мотивацией избегания неудачи, готовность к активному противостоянию воздействиям среды и осознанная направленность копинг-поведения на источники стресса; развитые личностные и средовые копинг-ресурсы, обеспечивающие психологический фон для преодоления стресса и способствующие развитию эффективных копинг-стратегий (позитивная Я-концепция, развитость восприятия социальной поддержки, интернального локуса контроля над средой, эмпатии, аффилиации, относительно низкая чувствительность к отвержению и др.).

2.     Модель псевдоадаптивного дисфункционального копинг-
поведения, разработанная на основе результатов исследования подростков с
аддиктивным поведением, предполагает два крайних (негативный и пози
тивный) варианта исходов, определяемых различной эффективностью
функционирования сопряженных блоков копинг-стратегий и копинг-
ресурсов. Позволяет сформулировать исходные позиции для вторичной
профилактики, от которых должен отталкиваться превентивный процесс. Ос
новные признаки данной модели следующие: сочетание использования как пассивных, так и активных базисных копинг-стратегий, базисной копинг-стратегии поиска социальной поддержки в качестве ведущей; несбалансированное функционирование когнитивного, эмоционального и поведенческого копинг-поведения; дефицит навыков активного использования стратегии разрешения проблем и замена ее на копинг-стратегию избегания и фармакологический механизм реализации данной стратегии - неустойчивость мотивации: то на достижение успеха, то на избегание неудачи, преимущественная направленность совладающего поведения не на стрессор, а на редукцию психоэмоционального напряжения, подчиненность среде и псевдокомпенсаторный характер поведенческой активности; низкая эффективность блока личностно-средовых копинг-ресурсов как в целом, так и отдельных компонентов его структуры.

3. Модель пассивного, дисфункционального, дезадаптивного копинг-поведения, разработанная на основе результатов исследования копинг-поведения воспитанников детского дома, предполагает исход в виде дезадаптации, социальной изоляции в результате неэффективного функционирования блоков копинг-стратегий и копинг-ресурсов [135].

Таким образом, Н.А. Сирота [134] обращает внимание на тот факт, что у подростков с аддиктивным поведением недостаточно развиты звенья социально-поддерживающего процесса. Невозможность получить необходимую поддержку в семье и у близких значимых людей приводит подростков с аддиктивным поведением в наркотизирующиеся группы, а в нашем случае - уход в мир компьютерных игр и виртуальную реальность.

В нашем исследовании, для определения соотношения копинг-стратегий и зависимого поведения, мы будем опираться на предложенную Н.А. Сиротой теоретическую модель копинг-поведения аддиктивных подростков.

В.М. Ялтонский и Н.А. Сирота отмечают, что немаловажным в исследовании становления и функционирования адаптивного копинг-поведения является изучение социально-поддерживающего процесса [135, 134]. Социально-поддерживающий процесс включает в себя три компонента: социальные сети, субъективное восприятие социальной поддержки и копинг-стратегия «поиск социальной поддержки». Социальные сети являются источником социальной поддержки, которая оказывает смягчающий эффект воздействия стрессовой ситуации на личность. Оптимальность функционирования социально-поддерживающего процесса обеспечивает уровень развития восприятия и интенсивность использования копинг-стратегий поиска социальной поддержки [134].

Исследованием совладающего поведения подростков с риском алкоголизации занималась Т.М. Попова [116]. Она доказала, что «формирование психологической готовности к употреблению алкоголя у подростков складывается вследствие недостатка имеющихся у них спектра адаптивных ко-пинг-ресурсов и подмены их стрессо-протективным эффектом алкоголя в условиях дистресса» [116; с. 105].

Сопоставляя группу подростков с риском алкоголизации и подростков не склонных к алкогольной зависимости, Т.М. Попова выявила, что используемые копинг-стратегии и психологические особенности подростков, не склонных к алкогольной зависимости, способствуют конструктивному подходу в разрешении проблем. «В целом данные, полученные в ходе эмпирического исследования, могут служить доказательством того, что подросток, обладающий конструктивными копинг-ресурсами, меньше подвержен аддиктивным тенденциям, а формирование адекватных и эффективных копинг-стратегий служит мощным протектирующим фактором, препятствующим формированию у него алкогольной зависимости [116; с. 106].

Для подростков с отсутствием склонности к алкогольной зависимости характерны: впечатлительность, сензитивность, общительность, готовность к сотрудничеству, развитая способность к эмпатии, наличие дисциплинированности в отношении социальных норм и требований, высокая фрустраци-онная толерантность с проявлением в психотравмирующих ситуациях поведенческих реакций «разрешающего» типа, низкий уровень психотизма и невротизации. В качестве копинг-стратегий подростки чаще используют продуктивные стили копинга: «друзья», «духовность», «профессиональная поддержка».

Таким образом, мы можем констатировать, что неэффективное совла-дающее поведение является фактором формирования зависимого поведения, в нашем случае — зависимости от компьютерных игр. Проведение такой параллели возможно в связи с тем, что механизмы образования зависимости одинаковы для разных видов аддикций.

С целью изучения влияния компьютерной зависимости на характер совладающего поведения подростка для нас интересными оказались работы О.Н. Арестовой, Ю.Д. Бабаевой, Л.С. Выготского, А.Е. Войскунского, М.С. Иванова, O.K. Тихомирова, Д.Б. Эльконина и др.

Ю.Д. Бабаева и А.Е. Войскунский [13, 14] рассматривают деятельность человека в области информационных технологий в русле культурно-исторической концепции Л.С. Выготского. Связано это с универсальным положением о значении опосредствования и переопосредствования осуществляемой человеком деятельности. Данное положение вовсе не отрицает представителей других направлений в психологии, однако именно Л.С. Выготский с особенной силой настаивал на его значимости и универсальности. Остановимся на данном теоретико-методологическом вопросе несколько подробнее [42, 43].

Согласно одному из основных положений концепции Л.С. Выготского [42, 43], наиболее существенным аспектом психического развития человека является внешняя орудийная деятельность, то есть активность человека во внешнем мире, пользующегося разнообразными инструментами, предметами, орудиями способствует приспособлению его к среде и подчинению этой среды своим потребностям и интересам. Хорошо известно, что подобные средства и орудия на протяжении человеческой истории становились все более многочисленными и совершенными. А потому, всякая деятельность человека, даже совсем недавно родившегося, должна быть признана опосредствованной внутренними и внешними орудиями и инструментами. Именно орудийное опосредствование представляет собой одно из самых существенных условий и одновременно характеристик развития психики. Не менее значимым, особенно на сегодняшний день, считает А.Е. Войскунский [15], является механизм переопосредствования, то есть, включения уже опосредствованных форм деятельности в новые системы опосредствования [40].

«Внутренние» орудия особенно важны для понимания особенностей психического развития. Как справедливо настаивал Л.С. Выготский, предназначенные для подчинения внешней среды, орудия потребовали развития своеобразных психических аналогов и внутренних, собственно психологических орудий, опираясь на которые, человек постоянно развивает, преобразует собственную психику. Эти внутренние орудия были названы им «знаками» и «знаковыми системами». Еще в начале 1930-х годов Л.С. Выготский в своих теоретических построениях развития человеческой психики и в своей практической деятельности отводил наиболее значимое место именно семиотическим орудиям или знакам [42].

В соответствии с положениями культурно-исторической теории раз
вития психики, постоянно усложняющиеся знаки и семиотические системы
способствуют развитию и трансформации «высших психических функций»,
включая, например, память или мышление. Проблематика развития и ус
ложнения строения высших психических функций в результате освоения и
применения человеком              компьютеров,         и                                                 информационно-

коммуникационных технологий в целом, была поднята отечественными и зарубежными исследователями; эмпирическому и экспериментальному исследованию особенностей этого процесса был посвящен ряд теоретических и экспериментальных трудов [42, 143]. Идеи Л.С. Выготского нашли свое развитие в институте М.В. Ломоносова под руководством А.Е. Войскунско-го.

В связи с этим, важен аспект о компьютерных играх, как о составляющих «современной» знаковой системы, влияющих на здоровье человека в целом. Как известно, игра относится к числу основных видов деятельности человека, наряду с трудом и учением. С.Л. Рубинштейн отмечал, что игра хранит и развивает детское в детях, что она их школа жизни и практика развития [127]. По мнению Д.Б. Эльконина, в игре не только развиваются или заново формируются отдельные интеллектуальные операции, но и коренным образом изменяется позиция ребенка в отношении к окружающему миру и формируется механизм возможной смены позиции и координации своей точки зрения с другими возможными точками зрения [165].

Л.С. Выготский был первым психологом, аккумулировавшим существующие представления об игре и предпринявшим попытку создать теорию игры в отечественной психологии, которую в дальнейшем развивали в своих трудах многие исследователи в этой области, включая С.Л. Рубинштейна и Д.Б. Эльконина. В своих работах начала прошлого столетия Л.С. Выготский делал выдающиеся, опережающие время выводы: «ребенок, играя, создает себе мнимую ситуацию вместо реальной и действует в ней, выполняя определенную роль, сообразно тем переносимым значениям, которые он при этом придает окружающим предметам» [43; с.970]. Тем самым, Л.С. Выготский одним из первых психологов указал на обязательную виртуальность (мнимость) игровой ситуации, что получило свое подлинное воплощение лишь в конце 20-го века с изобретением моделируемой компьютером виртуальной реальности. Л.С. Выготский говорил, что «... игра - это своеобразное отношение к действительности, которое характеризуется созданием мнимых ситуаций или переносом свойств одних предметов на другие» [там же], подчеркивая тем самым, что игра - вовсе не особый феномен, не имеющий отношения к реальности и существующий ради самого себя, а лишь своеобразное отношение к действительности.

Огромное значение детской игры на психическое развитие ребенка доказывал в своих исследованиях Д.Б. Эльконин, который считал стремление к игре глубоко заложенным в психологии человека, связывая это с желанием быть чем-то или кем-то, кем нельзя быть в реальной действительности, играть какую-нибудь роль, которая недоступна в повседневной жизни. Разыгрывая свою роль, он в своем воображении изменяет все окружающее, и оно получает такой вид и смысл, который в данный момент требуется этой ролью» [165; с.27]. При рассмотрении средств игровой деятельности Д.Б. Эльконин отмечает, что игрушки должны принципиально отличаться от «маленьких орудий», то есть оставаться игрушками, а не быть упрощенными копиями реальных вещей.

В целом, компьютерная общественность на сегодняшний день склоняется к мнению, что «играбельность» («gameplay» - англ. «играбельность», интересность игры) компьютерной игры обратно пропорциональна ее реалистичности. Эльконин ответил на этот вопрос еще в середине прошлого века - человеку нужно оставлять возможность домысливать игровую ситуацию, применять свое воображение. Кроме того, как отмечает Эльконин - у ребенка не появляется четкого ограничения между реальностью и вымыслом, между практической деятельностью и игрой. Это совпадает с мнением Л.С. Выготского, который указывал, что воображаемая ситуация есть пространство между реальным и вымышленным [42; с.71].

В отечественной психологии разработано учение о сюжетно-ролевой игре (Д.Б. Эльконин), которая зарождается в раннем детстве и становится ведущим типом деятельности в младшем и среднем дошкольном возрасте. Сюжетно-ролевая игра детей представляет собой подражание жизни взрослых, условное изображение тех или иных занятий, видов деятельности взрослых. В условном - игровом моделировании взрослых занятий происходит обучение детей этим занятиям, формирование речи и базисных представлений о человеческой культуре.

Ю.Д. Бабаева [14] обращает внимание на то, что компьютерные игры имеют тот же смысл, что и детские сюжетно-ролевые игры. Компьютерные игры возникли для моделирования различных социально-психологических процессов, чтобы быть тренировочными системами для обучения разным видам социальной деятельности. При всем разнообразии современных компьютерных игр общим их смыслом является имитация и моделирование социальной реальности [13, 14].

Согласно культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, теории игры Д.Б, Эльконина, игра является важным фактором психического развития личности. С этих теоретических позиций Ю.Д. Бабаева, А.Е. Вой-скунский, М.С. Иванов и др. рассматривают влияние компьютерных игр на психологическое развитие подростка. При этом они указывают, что компьютерные игры в подростковом возрасте из безобидного развлечения становятся средством защиты от напряжения, дискомфорта и стресса, формируя почву для развития неэффективного копинг-поведения. Подростковый возраст становится в связи с этим значимым фактором риска, так как адекватное восприятие реальности для подростков затруднено, прежде всего, происходящими в них сложными процессами становления.

Следовательно, компьютерную зависимость можно рассматривать как пристрастие к занятиям, связанным с использованием компьютера, приводящее к резкому сокращению всех остальных видов деятельности и возникающее вследствие использования неконструктивных копинг-стратегий в процессе преодоления жизненных трудностей.